Таможенная политика России во второй половине XVIII в

В 60-х годах XVIII века вся интеллигенция России начинает интересоваться общими вопросами о народном труде и об отношении к этому труду правящей власти.

Главным шагом в этом направлении было освобождение как внутренней торговли, так и промышленности от многочисленных ограничений, являвшихся пережитками эпохи правления Петра I.

Новая императрица сразу же по вступлении на престол объявила отмененными все монополии частного и государственного характера в области торговли и промышленности.

Таким образом, была предоставлена полная свобода в торговой и промышленной деятельности. Новый таможенный тариф 1766 года также представлял собою решительный шаг по пути к свободной торговле и стал продолжением политики поощрения внутреннего производства.

По этому тарифу большинство привозных товаров было обложено весьма умеренными пошлинами: самыми высокими были 10%, 20% и 30% оклады от стоимости товара.

В этот период времени в Комиссии по коммерции прошла дискуссия о методах исправления торгового баланса для поддержания курса национальной валюты, а также налаживания бесперебойного вексельного перевода денег за границу.

Вяземский полагал, что первое средство не поможет в скором времени достичь цели, так как если Россия понизит цены на товары, то иностранцы просто приобретут на прежнюю сумму денег, предназначенную для закупок в России, больше товара, отчего общая стоимость вывоза не увеличится, а только пострадают интересы производителей.

В связи с этим Вяземский предлагал резко уменьшить и даже запретить ввоз в Россию так называемых «предметов роскоши», оставив свободное прохождение лишь для товаров первой необходимости.

Оппонентом Вяземского выступил граф И. Э. Миних. Выступая очень эмоционально, он пытался доказать, что сокращение ввоза иностранных товаров, пусть даже предметов роскоши, принесет вред, так как следствием этого будет и уменьшение вывоза: иностранные купцы, приезжающие со своими товарами, покупают русские товары, и если число торговцев, приезжающих в Россию, сократится, то у русских купцов будет меньше покупателей.

Равнодушное отношение Миниха к торговому балансу и твердости курса национальной валюты объяснялось тем, что незадолго до дискуссии закончилась война с Турцией, был заключен блистательный Кучук-Кайнарджийский мир, по которому султан обязался уплатить 4,5 млн. рублей контрибуции.

Третий участник дискуссии – князь М.М. Щербатов – при составлении своей подробной и интересной записки имел в виду как рассуждения Вяземского, так и мнение Миниха. При этом он не разделял оптимистического взгляда последнего на внешнюю торговлю.

Для достижения более выгодного баланса путем улучшения условий внутреннего производства имели оправдание и такие меры, которые могли вызвать уменьшение таможенных доходов.

С другой стороны Щербатов не соглашался с Вяземским в том, что не во власти государства обеспечить увеличение вывоза товаров национального производства. Отрицал он также и теорию Миниха о неминуемом сокращении вывоза вследствие уменьшения ввоза.

В доказательство своей правоты Щербатов указывал на тот факт, что в былые годы иностранцы нередко вывозили из России товаров на гораздо большую сумму в сравнении с той, которую выручали за привоз.

Из этого Щербатов делал вывод, что достижение выгодного торгового баланса путем поощрения вывоза и некоторого ограничения ввоза, является вполне возможным и должно составлять задачу правительственных мероприятий.

Что же касается ввоза, то хотя Щербатов и соглашался на сокращение «предметов роскоши», но советовал соблюдать в этом вопросе большую осторожность, первоначально определив, для кого что является роскошью.

В результате дискуссии была принята точка зрения князя Щербатова, как наиболее солидно аргументированная и разработанная практически.

Его мнение о необходимости освободить торговлю отечественными товарами от различных ограничений вполне соответствовали духу тех мер, которые принимались с 1766 года правительством по отношению к внутренней промышленности России.

Пошлины были опять снижены, увеличено число наименований беспошлинных товаров – тариф 1782 года полностью соответствовал идеям свободной торговли, которые развивались в России во времена правления Екатерины II.

В этот период времени охрана границы не была централизована в руках одного государственного органа, и еще в 1770 году в докладах отмечалась разрозненность и удаленность друг от друга форпостов, плохая караульная служба, неподчинение погранчастей таможенной администрации, взяточничество.

В 1782 году Екатерина II создала пограничную таможенную стражу на западной границе путем учреждения «Особой пограничной цепи и стражи для отвращения потайного провоза товаров».

Она состояла из таможенных надзирателей – по одному на каждые 50 верст границы и таможенных объездчиков под началом надзирателей – по одному на каждые 10 верст, которые несли службу дозоров на своем участке. Поиск контрабанды стимулировался – часть товаров передавалась в пользу задержателей.

Период в истории русской таможенной политики, охватывающий последние годы царствования Екатерины II, правление Павла I и большую часть правления Александра I (до 1822 г.) отмечен очень сильным влиянием на таможенную систему страны политических отношений между Россией и различными европейскими государствами.

Начиная с 1793 года под влиянием политических интересов происходили очень важные и крупные изменения в таможенных тарифах. После Французской революции 1793 года, когда молодая республика стала настраивать против России Турцию и Швецию, Екатерина II заключила с Австрией, Пруссией и Англией оборонительно-наступательный союз против Франции.

В числе условий договора стояло обязательство союзных государств прекратить торговые отношения с Францией. Таким образом, австрийское правительство запретило всем германцам ввоз во Францию любых товаров, а в России по этому поводу был издан Манифест 1793 года, который декларировал полное прекращение торговых контактов с Францией.

Первые распоряжения Павла I, который менее враждебно, чем его мать относился к Французской республике, несколько смягчили запретительный характер мер, вызванных Манифестом 1793 года. В 1797 году был опубликован новый таможенный тариф, мало отличавшийся от тарифа 1782 года.

Пошлины на большинство товаров были оставлены в прежнем размере, повышены ставки были лишь на небольшое число пищевых продуктов. Собственно же таможенная политика в правление Павла I отличалась крайней неустойчивостью и нестабильностью. Бессистемность и деспотизм, которые новый император обнаруживал во всех своих действиях, проявлялись и в его отношении к иностранной торговле.

В своей таможенной политике Павел I пытался соединить несовместимое – добиться активного торгового баланса при одновременном соблюдении фискальных интересов казначейства и поддержке протекционистских домогательств национальных производителей.

Особенно враждебно он относился к Англии. Чтобы нанести удар английской морской торговле, было издано распоряжение о том, что товары могут быть вывозимы из русских портов только с высочайшего разрешения. Такой указ был издан 10 марта 1801 года, а на следующий день императора Павла не стало.

Практически его последние распоряжения явились отказом от тарифа 1797 года, то есть от политики свободной торговли. Такая нестабильность таможенной политики, а также потеря английского рынка вызвали сильнейшее недовольство в среде правящего класса страны – помещиков, что и сделало возможным успешное проведение дворцового переворота.

Надеждам на установление более либеральной торговой системы дал подпитку Высочайший манифест, где указывалось, что сельское хозяйство неизбежно оскудеет, если его продуктам не будут открыты широкие возможности вывоза, и поэтому торговле должны быть открыты все пути.

Практически это было восстановлением тарифа 1797 года. Казалось, наступал поворот в таможенной политике, но последовавшие затем государственные мероприятия оправдали ожидания современников лишь в незначительной мере.

В 1805 году Россия была вовлечена в войну с Францией, сначала в союзе с Австрией, а затем с Пруссией. Обе компании закончились крупными неудачами при Аустерлице и Фридланде. Последнее поражение вынудило к заключению Тильзитского мира 1807 года.

Подписанный договор территориально не ущемлял интересов России. Но при его заключении русское правительство было вынуждено поступиться свободой действий в экономической политике и примкнуть к наполеоновской «континентальной блокаде» Британских островов.

Торговые отношения с английской стороной были прекращены примерно на тех же условиях, что и в 1793 году при разрыве с Французской республикой. Это, естественно, повлекло за собой вынужденный отказ от мероприятий по либерализации таможенного дела в России, проводившихся в первые годы царствования Александра I.

Временный союз Александра I с Наполеоном и присоединение России к «континентальной блокаде» резко осуждались русскими помещиками и купцами, которые не могли экспортировать в Англию – традиционному торговому партнеру – хлеб и другие сельхозпродукты и получать оттуда дешевые товары.

Другие классы русского общества также не скрывали своего негативного отношения к Тильзитскому договору. После его заключения положение Александра I внутри страны стало очень шатким, неустойчивым, что сыграло не последнюю роль в последующей практике «тихого» нарушения Россией системы экономической блокады Англии.