Совершение хищения, повлекшего уничтожение, порчу или разрушение предметов или документов, имеющих особую ценность

Этот квалифицирующий признак употребляется законодателем в рамках гл. 21 УК РФ только один раз – в отношении хищения предметов, имеющих особую ценность (п. “в” ч. 2 ст. 164 УК РФ). В науке есть мнение об отсутствии необходимости в данном квалифицирующем обстоятельстве.

По сути, в п. “в” ч. 2 ст. 164 предусмотрен состав с двумя уровнями последствий: первый уровень присущ любому хищению – это причинение имущественного ущерба собственнику или законному владельцу в результате изъятия предмета хищения виновным и его обращения в свою пользу или пользу других лиц; второй уровень специфичен для данного хищения и заключается в безвозвратной утрате предмета хищения или в причинении ему ущерба.

Уничтожение, порча или разрушение предметов или документов, имеющих особую ценность, должны быть связаны с предшествовавшим хищением. При этом под уничтожением предмета следует понимать причинение ему такого вреда, при котором его восстановление невозможно или нецелесообразно; близко к этому понятие разрушения.

Встречаются и иные толкования этого термина. В связи с этим снова возникает вопрос об обдуманности и целесообразности применяемой законодателем техники создания законов. Зачем понадобилось употреблять, например, в этом составе понятие “разрушение” и понятие “порча”, когда вполне возможно было использовать уже имеющиеся при описании составов посягательств на собственность понятия “уничтожение” и “повреждение”? Точно пишет Е.В. Благов: “Уничтожение, порча и разрушение – термины не уголовно-правовые. Обращение к русскому языку выявляет их перекрещивание”. Порча предмета представляет собой различные степени его повреждения. С.М. Кочои под порчей понимает приведение имущества в негодность, но такое понимание, на мой взгляд, вообще не дает возможности разграничивать уничтожение, разрушение и порчу имущества.

Отношение виновного к последствиям второго уровня (уничтожению, порче, разрушению предметов) может характеризоваться как умышленной, так и неосторожной виной, исходя из толкования ч. 2 ст. 24 УК РФ. Поэтому нет оснований признавать верными имеющиеся в науке взгляды на решение этого вопроса: А.Н. Игнатов, например, полагал, что действия в составе совершаются только с прямым или косвенным умыслом; Б.В. Волженкин считал, что причинение названных выше последствий в основном характеризуется косвенным умыслом; по мнению же С.М. Кочои и С.И. Улезько, отношение виновного к последствиям может быть только неосторожным.

Ю.И. Ляпунов предлагал решение еще одной проблемы, возникающей при хищении особо ценного имущества. Иногда хищение этих предметов совершается с причинением вреда другим предметам, имеющим особую ценность, – зданиям – памятникам архитектуры и т.д. В данной ситуации автор справедливо находит совокупность двух составов – хищения предметов или документов, имеющих особую ценность, и ст. 243 УК РФ – уничтожения или повреждения памятников истории и культуры.