Понятие преступления в уголовном праве России и зарубежных странах

Несмотря на терминологические различия в уголовном законодательстве различных стран, понятие преступного деяния является центральным, стрежневым независимо от того, к какой правовой системе относится то или иное государство.

Например, в Германии, Франции, Австрии и некоторых других европейских странах понятие преступления является исключительно доктринальным, а, например, в Англии это понятие сформулировано в решениях высших судов.

При формальном подходе под преступлением понимается деяние, запрещенное нормами права под угрозой наказания. Таким образом, в понятие преступления не вкладывается его социальная сущность. Подобный подход свойственен, например, уголовному законодательству Германии, Испании, Швеции, Швейцарии.

По мнению ряда зарубежных ученых, определение преступления как формальной категории вызвано практическими соображениями, поскольку способствует не только лучшему обеспечению конституционного принципа равенства всех пред законом, но и позволяет правоприменителям сосредоточиться на основных вопросах уголовного судопроизводства, а именно на установлении преступного деяния и выявлении лица, его совершившего.

В частности, А.С. Михлин в учебнике «Уголовное право РФ. Общая часть» отметил, что «формальное определение понятия преступления является неуклюжей попыткой декларировать принцип равенства граждан перед законом и справедливость уголовного закона.

На самом деле с помощью формального определения понятия преступления предпринята попытка завуалировать социальную сущность понятия преступления».

Впрочем, справедливости ради, отметим, что и в отечественной уголовно-правовой науке иногда высказываются мнения о том, что именно признак противоправности (формальный признак) должен иметь приоритетное значение, предлагая формальное определение преступления приветствовать и заимствовать.

Формально-материальный подход определяет преступление не только как запрещенное уголовным законом деяние (формальный признак), но и как деяние, представляющее общественную опасность (материальный признак).

Аналогичным образом вопрос решен и в таких странах, как Белоруссия, Болгария, Польша, Венгрия, Вьетнам, Туркменистан, Казахстан, Киргизия, Узбекистан и др.

Вот как сформулировано понятие преступления в Уголовном кодексе Китая: согласно ст. 3 «преступлением является то, что названо как таковое, в настоящем Кодексе, поэтому определение преступления и вынесение приговора осуществляются на основе настоящего Кодекса; если деяние не названо как преступление в настоящем Кодексе, то его нельзя определять как преступление и выносить приговор».

Иными словами, обозначен только формальный признак преступного деяния, но в ст. 13 Кодекса уточняется и материальная его характеристика: «Все деяния, наносящие вред государственному суверенитету, территориальной целостности и спокойствию, направленные на раскол государства, подрыв власти народно-демократической диктатуры, свержение социалистического строя, нарушение общественного и экономического порядка, частной или коллективной собственности трудящихся масс, посягающие на личную собственность граждан, их личные,
демократические и прочие права, а также другие наносящие вред обществу деяния, за которые в настоящем Кодексе предусмотрено уголовное наказание, являются преступлениями».

Как видим, формально-материальное определение понятия преступления получило распространение на территории тех стран, которые находились под влиянием советской школы уголовного права. В то же время, некоторые из этих стран предприняли попытку отказаться от этого подхода и перейти к формальному определению преступления. Получилось неуклюже.

Так, в Словакии до принятия действующего Уголовного кодекса 2005 г. использовался формально-материальный подход. Однако в словацкой уголовно-правовой науке материальный признак ставился под сомнение по причине «не соответствия принципу «nullum crimen sine lege».

В то же время, в учебниках словацкого уголовного права, несмотря на критику материального признака преступления, нельзя не заметить двойственный подход: отрицая материальный признак, он все же учеными допускается и, более того, в некоторых случаях даже превалирует над формальными признаками.

Так, в учебнике уголовного права, изданного профессорско-преподавательским коллективом кафедры уголовного права, криминологии и криминалистики Университета Коменского (г. Братислава) в 2013 г. при описании формального признака преступления как единственно возможного, отмечается: «Формальное понятие преступного деяния означает, что для привлечения к уголовной ответственности виновного необходимо наличие формальных признаков преступления, которые предусмотрены Уголовным законом.

Однако в рамках формального понятия преступления допускается такое регулирование, которое для некоторых видов преступных деяний предусматривает так называемые материальные коррективы. С этой точки зрения материальные коррективы представляют собой исключения из формального определения понятия преступления.

Целью применения материальных элементов здесь является отграничение преступных деяний от так называемых мелких деликтов, которые хотя формально и содержат признаки преступления, однако их опасность не такова, чтобы была необходимость преследовать их в уголовно-правовом порядке.

На подобную непоследовательность словацкого законодателя, провозгласившего формальный подход к понятию преступления, но допускающего учет характера и степени общественной опасности содеянного, обратил внимание и профессор Панъевропейского университета (г. Братислава) Ярослав Ивор, отметивший, что изложенное в ч. 2 § 10 УК СР «можно рассматривать как противоречие тому, что новый Уголовный кодекс перешел на формальное определение преступного деяния.

В этом примере видно, что законодатель не выдержал задекларированный подход и очевидно вернулся к тому, что в прошлом означало степень общественной опасности, с той разницей, что теперь это обозначено как незначительная опасность».

Действительно, в позиции большинства словацких ученых видится некоторое лукавство: вроде и отрицается общественная опасность в преступлении как пережиток «советского недемократического» подхода к понятию преступления, но в то же время не получается без этого признака объяснить социальную сущность этого явления и отличить преступное от непреступного.

Впрочем, теоретикам словацкого уголовного права можно посочувствовать: незавидная задача обосновать и разъяснить понятие преступления лишь противоправностью, когда сам законодатель столь противоречив.

Вот и приходится пояснять приблизительно так: «из определения понятия преступления общественная опасность, однако, не исчезает, потому что она тем или иным образом выражается в том, что законодатель конкретным противоправным деяниям придал форму наиболее серьезного правонарушения – преступления.

В этом смысле и формальный признак, характеризующий преступное деяние, отражает общественную опасность».

Как видим, материальный признак, пусть даже в виде «материальных корректив» в понятие преступления словацкими учеными все-таки заложен.

Как бы не хотелось словацкому законодателю приблизиться к западно-европейскому формальному понятию преступления, заложенный советской юридической наукой материально-формальный подход все же яснее и понятнее обосновывает сущность преступления.

Прежде всего, это связано с отсутствием законодательной дефиниции преступления (впрочем, и во многих странах континентального права эта дефиниция отсутствует), в связи с чем, например, в Англии, признаки конкретных преступных деяний определяются в отдельных уголовных законах.

Как было отмечено выше, понимание преступления в англосаксонском праве неразрывно связано с определением ключевых его составляющих – actus reus и mens rea. Такая структура обусловлена, выработанным еще в средневековье принципом: actus non facit reum nisi mens sit rea (действие не делает виновным, если не виновна мысль).

Соответственно actus reus обозначает внешнее выражение преступного деяния – преступное действие или преступное бездействие.

Mens rea означает «виновная воля» и по своей сути является аналогом вины как правовой категории уголовного права стран континентальной Европы.

Классификация преступлений в зарубежных странах. Классификация преступления в уголовном законодательстве зарубежных стран проводится по различным критериям, которые определяются существующей уголовной политикой и правовыми традициями. При этом мы можем говорить о двух подходах к классификации преступлений.

Первый подход охватывает государства, в которых все уголовно наказуемые деяния охватываются понятием «преступления», и уже эти преступления, в свою очередь, подразделяются на категории.

Так, например, в отечественном уголовном законодательстве все уголовно наказуемые деяния охватываются единой терминологической категорией «преступление», понятие которого дано в ст. 14 УК РФ.

Каждая из этих категорий раскрывается через форму вины и размер наказания. Схожие критерии классификации использованы в уголовном законодательстве стран СНГ, Австралии, Англии, Болгарии, Вьетнама, Индии, Португалии и др.

Второй подход, охватывающий большинство стран Западной Европы и государства, в прошлом находившиеся под их колониальным господством, предполагает разделение базового понятия «преступление» на несколько категорий.

При этом речь может идти как о бипартизме преступных деяний (например, в уголовном праве Германии преступные деяния подразделяются на преступления и проступки (аналогично в Испании, Швейцарии, Словакии, Австрии); в США выделяют фелонии и мисдиминоры), так и о делении преступных деяний на три и более категории (например, во Франции выделяют преступления, проступки и нарушения (последние, по сути, являются административными правонарушениями).

Следует отметить, что понятие «проступок» не совпадает с понятием проступка в российском праве (как административного правонарушения).

В этой связи некоторыми исследователями зарубежного права предлагается переводить термин «проступки» как «незначительные преступления» для того, чтобы была соблюдена адекватность и понятность перевода российскому читателю.

Признавая справедливость указанного мнения, все же полагаем необходимым использовать ту терминологию, которая используется в зарубежном законодательстве, поскольку, как представляется, большинству российских читателей в настоящее время ясна эта трактовка.

Согласно §11 преступление есть умышленное деяние, за совершение которого настоящим законом в Особенной части установлено наказание в виде лишения свободы с верхней границей, превышающий пять лет. О преступлении идет речь и тогда, когда за совершение проступка установлено наказание с верхней границей, превышающей 5 лет.

Как видим, критерием выделения проступков и преступлений являются формы вины и границы наказания в виде лишения свободы, предусмотренные Особенной частью Уголовного кодекса: все преступные деяния, совершенные по неосторожности есть проступки; при умышленной форме вины критерием деления выступает верхняя граница наказания.

При этом одно и то же преступное деяние может быть и проступком, и преступлением. Конечно, возможно это только при умышленной форме вины, когда квалифицированный состав преступного деяния предусматривает верхнюю границу наказания, превышающую пять лет лишения свободы.

Например, кража, ответственность за которую предусмотрена § 212 УК СР, в первых трех частях является проступком (предусматривает наказание от 6 месяцев до 3 лет лишения свободы), в ч. 4 (кража, совершенная организованной группой или с причинением крупного ущерба) – преступлением (наказание в виде лишения свободы на срок от 3 до 10 лет).

Аналогичное деление преступных деяний на собственно преступление и правонарушение мы можем обнаружить и в Уголовном Законе Латвийской Республики от 17 июня 1998 г., вступившем в действие с 1 апреля 1999 г.

Согласно ст. 7 преступные деяния подразделяются на уголовные правонарушения и преступления (менее тяжкие, тяжкие и особо тяжкие). К правонарушениям при этом относятся деяния, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не более двух лет или более мягкое наказание.

Тяжкие преступления – умышленные деяния, наказание за которые превышает пять лет лишения свободы, но не более десяти лет, а также неосторожные деяния, наказание за которые превышает десять лет.

Особо тяжкие – умышленные деяния, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более десяти лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь.

Согласно ч.3 ст. 36 УЗ Латвии лицу, совершившему уголовное правонарушение или менее тяжкое преступление прокурор с составлением предписания о наказании может назначить штраф или принудительные работы, а также дополнительное наказание – ограничение прав.

Так, в США преступные деяния подразделяются на фелонии (деяния, наказуемые лишением свободы на срок более одного года) и мисдиминоры (наказуемые лишением свободы на срок менее одного года и иными более мягкими наказаниями), которые в свою очередь также подразделяются на категории (например, в некоторых штатах фелонии и мисдиминоры подразделяются на 1, 2 и 3 степень, в других – на классы А, B, C, D, E).

В Англии также изначально существовало деление преступных деяний на фелонии и мисдиминоры, однако помимо них выделяли отдельно еще и такое преступление, как измена.

Здесь стоит упомянуть о том, что история деления преступлений на измену, фелонии и мисдиминоры восходит к самым истокам общего права (XII-XIII вв.).

Оба преступления получили законодательное закрепление еще в XIV в. с принятием Закона об изменен на парламентской сессии в 1351-1352 гг… Впоследствии все разновидности малой измены были отнесены к тяжкому убийству ст. 2 Закона о преступлениях против личности 1828 г.».

После принятия английского Закона об уголовном праве 1967 г. деление на фелонии и мисдиминоры упразднили, в связи с чем, в настоящее время все преступления по степени общественной опасности подразделяются на измену и другие преступные деяния.

В мусульманских странах существует особая категоризация преступных деяний. Так, все правонарушения можно разделить на 3 вида:

1. Посягающие на «права Аллаха» (т.е. всей мусульманской общины). Это наиболее опасные с точки зрения мусульманского права деяния, совершение которых наказывается точно определенной санкций «хадд». К таким деяниям относятся прелюбодеяние, употребление спиртных напитков, кража, разбой, недоказанное обвинение в прелюбодеянии, вероотступничество и бунт.
2. Преступления, посягающие на права отдельных лиц, которые также влекут фиксированное наказание («кисас» – наказание, равное по тяжести совершенному деянию (например, за убийство, вред здоровью), «кавад» или «дия» («выкуп за кровь», который возможен по решению родственника убитого).
3. Все иные нарушения – «тазир», за которые не устанавливается точная мера наказания. Наказание в зависимости от объективных и субъективных признаков может варьироваться от устного порицания, телесного наказания и лишения свободы до смертной казни.

Эти нарушения могут затрагивать как «права Аллаха» (например, неисполнение некоторых религиозных обязанностей), так и частные интересы (например, причинение материального вреда, за исключением кражи и разбоя, нарушение правил поведения в общественных местах).