Индикаторы статусных позиций этносов в социальном пространстве Юга России

Определяя объективные условия, воспроизводящие социальное пространство Юга России как этносоциальное и стратифицированное, мы обращаем внимание на территориальность и аграрно-традиционный тип хозяйствования.

Эти характеристики в значительной степени определяют позиции (статус) этнической общности в социальном пространстве региона. Социальное пространство многомерно, и поэтому статус этногрупп и дистанция между ними определяются по их позициям в доминирующих полях.

В этой трактовке социальное пространство предстает как следствие властных отношений в обществе. В концепции П. Бурдье несущими конструкциями социального пространства, как и у П. Сорокина, являются власть, собственность, а также и культурный капитал, выраженный в обретении престижной профессии и должного уровня образованности.

Этот подход интересен для определения параметров формирования социальных статусов этносов в социально-политическом пространстве Юга России.

Современный исследователь Г.И. Марченко предлагает для определения позиций этноса целый веер характеристик, выделяя при этом экологический, социально-экономический, культурный, демографический, социально-политический, правовой статусы. Позицию этноса в каждой из перечисленных сфер жизни можно определить по особой метрической шкале.

Поэтому и социальные позиции аграрно-традиционных культур, в первую очередь, определяются размером и качеством (с точки зрения сельскохозяйственной пригодности) занимаемой земли.

Не менее значимым фактором, определяющим социальные позиции традиционного этноса, является совокупность его демографических характеристик (численность, уровень смертности и рождаемости, средней продолжительностью жизни). От численности и возрастного состава во многом зависит характер межэтнического взаимодействия (ассимиляция или сохранение своей культуры) этногруппы.

От уровня рождаемости зависит сохранение физических условий сложившегося баланса этногрупп.

В расчетах экономистов в него входит средний уровень заработной платы, уровень занятости населения и безработица, первичная и вторичная занятость, профессионально-отраслевая структура и другие показатели.

Во-вторых, важной характеристикой является полнота социально-профессиональной структуры этноса. Она определяется представительством данного этноса в социально-классовых группах и слоях общества (или локального полиэтничного социума) и может соответствовать или не соответствовать удельному весу этноса в населении страны.

В-третьих, не менее важной чертой является место в профессионально-отраслевой структуре, иными словами, в этническом разделении труда (профессиональный статус может отличаться престижностью, т.е. занятостью достаточно большого числа представителей этногруппы в прибыльных отраслях деятельности или во властных структурах).

Позиции, занимаемые этносом в поле духовного производства и потребления (народное и профессиональное искусство, система образования и науки, музейное дело и др.), формируют социокультурный статус этноса.

Пересечение позиций в полях воспроизводства социокультурных, экономических, демографических, экологических характеристик суммируется в политическом статусе этноса.

Политический статус выступает в качестве интегрального индикатора, поскольку «социальная культура и организация российского общества много веков носит рецидивирующе-редистрибутивный характер, а управление, подчинение и контроль играют большую роль в поддержании стабильности социальной системы».

Политический статус этноса определяется наличием формы государственности: является ли этнос субъектообразующим и титульным. Эти позиции не тождественны, поскольку ряд народов в регионе (особенно в полиэтничных республиках Карачаево-Черкесии и Дагестане) являются субъектообразующими, но не титульными, такую позицию занимают и русские на Северном Кавказе.

Политический статус проявляется в политическом представительстве в различных структурах власти: законодательных, исполнительных и пр., что существенно влияет на направление политики.

Рассмотренный конкретный материал позволяет сделать вывод о том, что в Северо-Кавказском регионе сохраняются объективные предпосылки для этносоциальной стратификации.

Таким образом, иерархическое этносоциальное пространство образуется дистанцией между взаимодействующими этническими группами, имеющими объективные экономические, социальные и культурные различия.

Данные различия между народами существовали и на протяжении предшествующих столетий, однако они не являлись предметом анализа с позиции социальной справедливости.

Присоединение региона к России определило доминирующую позицию здесь русского населения, через производственную и управленческую деятельность которого российское государство стремилось интегрировать народы Северного Кавказа в общероссийское политическое и экономическое пространство.

Эта политика проводилась как Российской империей, так и в несколько измененном виде СССР.

Значительную роль в этом процессе сыграли этноэлиты, которые идеологически обосновали необходимость изменения статусных позиций этносов и предприняли конкретные шаги в этом направлении. Следует отметить общий вектор этого процесса: доминирующие позиции в этнической иерархии стали занимать численно доминирующие автохтонные титульные народы.

В полиэтничных обществах этничность, становясь основой социальной стратификации, воспроизводит ту систему социального неравенства, которая соответствует цивилизационному уровню развития политически доминирующего этноса.

Этно-стратификационная система населения Северного Кавказа при доминирующем положении русского элемента воспроизводила систему неравенств, характерную индустриальным обществам (основанную на достигательных характеристиках), с вплетением этнического фактора в процесс формирования управленческого слоя.

Выход на доминирующие позиции этносов с аграрной социальной структурой вызвал и изменение принципов социального неравенства, которые в «новых одеждах» воспроизводят систему отношений традиционного общества,  существенным компонентом которых являются аскриптивные характеристики. Эта тенденция приводит к архаизации социальной жизни.