Диалог как реальное бытие культуры

Журналистами, всеми, кто связан со сферой производства продукции СМИ, мо­жет быть создано сколько угодно ярких, талантливых, общественно значимых, по их собственному мнению и заключению квалифицированных экспертов, произведений, но фактом общественного значения, а по большому счету «фактом культуры» они станут лишь тогда, когда «включатся в процесс реального ее функционирования в обществе, дойдут до той или иной части населения, окажут определенное (положи­тельное или отрицательное) воздействие на умы и души людей».

Вот почему массо­во-коммуникационный процесс во всей его совокупности может рассматриваться как бесконечный диалог между создателями продукции СМИ и их аудиторией.

Диалог, как точно подметил Л. Н. Коган, — это «не только вопросно-ответная форма мышления, как он подчас трактуется в словарях, не только способ усвоения информации, не только авторский прием, но и само реальное бытие культуры», а если брать более узкое значение — способ реализации функций журналистики.

М. М. Бахтин наглядно показал, что диалог может происходить не только между различными социальными субъектами, он неминуемо идет и внутри каждого социаль­ного субъекта, в том числе в сознании каждого отдельного человека. Все виды твор­чества он рассматривал как «поступок». Поступок, «который ответственен не только за себя, но еще и за «другого».

Кратчайшую формулу диалогизма как явления, совер­шенно не свойственного, даже противоестественного для моноидеологической (одно­партийной, к примеру) системы общественного развития, выдающийся мыслитель XX века трактует следующим образом: «Пусть я насквозь вижу данного человека, знаю и себя, но я должен овладеть правдой нашего взаимоотношения, правдой единого и единственного события, в котором мы участники… “Другой” — не просто собеседник… Это тот, по которому я выверяю свое бытие.

Если я не признаю его хотя бы частичной правоты, не пытаюсь принять эту правду, превратить в частичку своего сознания, я обедняю самого себя. Воинственно упраздняя чужую точку зрения, я отвергаю не чу­жую идею, а чужое бытие. В монологической системе “другой” (тот, кто не с нами…) просто враг… Но, устраняя чужое бытие, я затрагиваю основы и собственного суще­ствования. Я обречен, как только разорвал связи с другим».

Не будем говорить о том, какие яркие иллюстрации подготовила современная история для подтверждения этой бахтинской концепции. Нам в данном случае важ­но подчеркнуть, что диалог журналиста (индивидуального коммуникатора) с са­мим собой как с другим, с аудиторией (учитывая всю ее многомерность) характе­ризует творчество, несовместимое с прямолинейностью, догматизмом.

Именно в диалоге происходит выбор наилучшего варианта, наиболее оригинальной формы выражения смысловой позиции, взглядов, чувств, установок жур­налиста или СМИ в целом. Причиной же нарушения обратной связи с аудиторией, следовательно, может быть, во-первых, несовпадение мировоззренческих, смысло­вых, эстетических и других позиций журналиста и конкретного читателя, радио­слушателя, телезрителя или даже целой группы аудитории, а во-вторых, принци­пиально разная оценка того, что мы назвали «ситуационным фоном» массово-ком­муникационной деятельности.

И, думается, говоря о плюрализме мнений как необходимом условии естественного развития журналистики, нельзя забывать  о том, что в демократическом обществе одной из характеристик диалогизма как прин­ципа взаимоотношений СМИ и аудитории является избирательность. Естествен­ным является то, что человек пытается найти свои газеты, журналы, каналы электронных СМИ, «своих» журналистов, какие-то отдельные произведения, как кажет­ся, адресованные только ему.

Таким образом, сделаем вывод, диалогичность является необходимым атрибутом, собственно говоря, условием жизнеспособности системы массово-коммуникационного обмена информацией в обществе.

В журналистике одной из форм организации и проявления диалоговых отношений с аудиторией является интерактивность.